28 Август 2014 | 16:35
Группа, с которой мне пришлось жить, насчитывала человек двадцать. В основном это были молодые ребята в возрасте 25—35 лет, большей своей частью из Краматорска. Здесь они находились относительно недавно, и устроились на базе, принадлежавшей ранее какому-то транспортному предприятию. В распоряжении бойцов находился БТР, БМД и машины Урал. Оружия здесь было столько, сколько мне не доводилось видеть нигде ранее: от пистолетов ПМ до противотанковых управляемых ракет! Со всем этим арсеналом парни были отличны знакомы, хотя для большинства из них эта война была первой, и за спиной была лишь армейская рядовая служба. Взяться за него им пришлось лишь оттого, что, по их мнению, на родную землю пришёл враг.
037.
Здесь, насколько мне удалось это узнать, молодые бойцы практически не получали никакой оплаты, и зачастую нуждались даже в куреве. Если верить услышанному мною (чему я всё-таки не вижу таких, уж, веских оснований, потому что всё время своего приезда ото всех ощущал заметную настороженность и закрытость), ребятам выделялось пять—восемь тысяч гривен в месяц на человека, это не больше двадцати пяти тысяч рублей по настоящему курсу. Учитывая, что у большинства из них дома остались семьи, лишённые былого гражданского заработка глав семейств, такая поддержка представлялась вполне объективной, и никак не позволяла применить к ним определение «наёмники». За взятые по приказу объекты начисляли премию в размере десяти—пятнадцати тысяч долларов на всю группу.
038. Скорая, очевидно, принадлежала ранее силам украинской армии.
Условия жизни военных здесь были не слишком ужасными, но и совсем не комфортабельными: спальные места в большинстве комнат были устроены матрацами на полу, кухня оборудована раковиной со шлангом из резервуара и сливным баком под ней, двухконфорочной электроплиткой и предоставленными каким-то офисом столами, устроенными как разделочный и обеденные.
039.
040.
041.
042. Кухня.
043. Её продолжение: можно сказать, обеденный зал.
Сортир располагался будкой на улице с выгребной ямой, а душ был на скорую руку сооружён из трёх дверей, сколоченных меж собою в коробку, и взгромождённой на них бочкой с водой.
044.
В огромном ангаре стояли несколько единиц боевой техники и защитного цвета ящики, в которых было уложено разнокалиберное оружие.
045.
046.
047.
048.
049.
050.
051.
052.
053. Под капотом БМД.
054.
Отдельная оружейная комната, в которую мне удалось случайно заглянуть лишь однажды, всегда запиралась на ключ, хотя стволов в остальных помещениях и без того хватало на пять таких отрядов. В небольшой комнатушке, определённой под склад, хранились немногочисленные скромные запасы продуктов: кухня ребят не пестрила разнообразием, но и не была скудной для поддержания сил и нормального рациона питания. У входа в здание на большом плацу стояла печка-буржуйка, на которой назвавшийся поваром один из возрастных уже бойцов нередко готовил какой-нибудь незамысловатый суп или кашу огромной кастрюлей.
— У укропов отжали,— пояснил он мне, закладывая в печь несколько нарубленных поленец.
055. Кладовая.
Самый молодой мальчишка в отряде в первый же день моего приезда, обучая свою подружку-снайпера (что была здесь единственной девушкой) работать с автоматом Калашникова, познакомил меня с большинством имеющегося в наличии стрелкового оружия. Каждое из них он разбирал до последнего винтика и лихо собирал обратно, не забывая рассказать мне о предназначении и работе всех отдельных элементов.
056. Девушка сдаёт своему кавалеру экзамен по пулемёту.
Другой боец, брутальный тридцатисемилетний мужик из Краматорска, усадил меня на водительское сидение своего БТР, и научил управлять этой шестнадцатитонной махиной. Если раньше мне приходилось рулить баржей, поездом и вертолётом, то теперь в свою копилку я мог добавить настоящий бронетранспортёр.
057.
058.
059. В жизни таких машин тоже случается мойка.
060.
Обстановка на базе была очень спокойной: по словам пацанов, в бою они не были уже месяц. Особенно горячо было в Краматорске, но в самый накал им спустили вдруг приказ о том, чтобы в кратчайшее время оставить защищаемый город. Парням, хоть они и были круто не согласны с этим решением командования, пришлось уходить, причём в такой спешке, когда не оставалось времени даже на то, чтобы забрать со складов оружие или хотя бы уничтожить его так, чтобы оно не досталось потом армии противника. Большинство утверждали, что в тот момент были ещё полны сил и решимости продолжать держать оборону Краматорска, но город попросту «слили», получив за то щедрые гонорары. Стрелкова здесь называли предателем, поговаривая о том, что за такие приказы он регулярно получал внушительные кейсы, полные иностранных банкнот.
061.
Если верить тому, что говаривали здесь люди, вся эта война являла собой отличный плацдарм для зарабатывания денег:
— Ты пойми, всё здесь основано на бабках! Если бы не было этих замазанных командиров, которые сливают отряды, мы бы давно уже выиграли эту войну. Знаешь, например, сколько стоит слить отряд? Десять—пятнадцать тысяч баксов. Просто заводят парней туда, где их уже ждут, и всё. Или, вот, мы как-то сидели в засаде на дороге, ждали БТР укропов. Вдруг по рации поступает приказ: «Через пять минут пройдёт транспортёр, его не трогать». Мы охуели: «Как не трогать?!». «Вот так,— отвечают,— Не трогать и всё. Не обсуждается». Проходит бэтэр, мы его пропускаем, потом снова по рации спрашивают: «А вы шо, не въебали его?» Мы такие в шоке отвечаем: «Вы же сами сказали не трогать». «Эх, вы, говорят, как же так — бэтэр укропский пропустили». Скажи, это нормально?! Ну, скажи, нормально?
062.
063.
Отдельные группы людей под флагами ополченцев разоряли города и сёла Донбасса. Мародёрство накрывало огромными волнами коммерсантов и мирных жителей: грабили дома, квартиры, автосалоны. Немалое число автомобилей были силой отобраны у дилеров, и по существующим отработанным каналам вначале регистрировались в Крыму, а затем вывозились на продажу в Россию.
— Славянск пограбили, Краматорск пограбили! Сейчас за Одессу возьмутся!— сетовал сгоряча один из командиров,— Вот, ты спрашиваешь, поддерживают ли нас мирные? Здесь очень поддерживают: сам на улицах был и видел. А в моём родном Краматорске, например, процентов восемьдесят людей ненавидят нас. И правильно, шо, их можно понять! Из-за таких вот отморозков и мразей, которые грабили всё, людей стреляли, в хаты врывались и выносили всё, шо можно!
— Так ведь там был, кажется, какой-то эпизод, когда Стрелков лично расстрелял нескольких мародёров. Разве это не остановило других?— спрашиваю я.
— Ха!— усмехается собеседник,— А ты знаешь, шо там вообще левых чуваков расстреляли? Просто нужно было кого-то расстрелять для огласки, и выбрали нескольких неугодных. А настоящих виновников никто и не видел там, они все помазаны меж собою были. Нет, мародёрство продолжалось. И вот это и обидно: все, кого ты видишь в этом отряде, не за бабки здесь воюют! Мы свою землю защищаем. Сам видишь ребят: сигареты, ходят, друг у друга стреляют. У них дети и жёны дома некормленые сидят, там сейчас ни работы, ничего нет. Им денег не платили уже чёрт знает сколько, шо их семьям делать? А в городе нас теперь представили в таком свете, якобы мы все бандиты натуральные. Хотя мы жизнями рисковали своими за этот город. А такими вот приказами, как я тебе рассказал, нас просто сливали, превращая в пушечное мясо.
Сами мы ни один салон не грабили, я тебе честно говорю! Ну, врать не буду, один только раз в автопарке силой отобрали у начальства автобус! Но нам оружие нужно было везти, а транспорта не было. Мы по-хорошему просили, объясняли. А потом автомат к башке приставили и забрали, шо было делать?!
А в деревне (название опущено — авт.) мы тогда приказ Стрелкова нарушили! Он сказал оставить её, а мы не подчинились. Если бы отдали эту деревню она ведь на трассе в Россию стояла как раз нас бы окончательно в кольцо взяли б! Нормально это?! Сколько ему заплатили за это? Мы отказались выполнять, и деревню отстояли: благодаря этому ополчение не было отрезано насовсем.
064.
Тот же командир признался мне, что курирует действия ополчения российское ГРУ. С представителями этого управления регулярно связывается и встречается всё военное командование юго-восточной Украины, от них же получают «задания», необходимое оружие и технику, гуманитарную помощь, информацию (в том числе свежие снимки с беспилотников, бороздящих небесное пространство Донбасса) и, главное, основные потоки финансирования.
— И кто всё это оплачивает? Политики?— не надеясь услышать прямой ответ, спросил я.
— Российские олигархи,— просто и без уклона ответил командир.
065.
Чему было верить, а в чём сомневаться или искать подвох, представить мне трудно. Парни не очень любили фотографироваться, некоторые опасливо интересовались, куда потом пойдут снимки, а один несколько раз подходил и просил не публиковать его фейс. Позже, уже в день перед отъездом я прошёл по всем бойцам, и опросил на этот счёт отдельно каждого. Половина махнула на снимки рукой, остальные же пожелали остаться в моих публикациях неизвестными. Пространственные, общие вопросы об этой войне ребята всегда обсуждали с охотою, но как только я пытался углубляться в конкретику, и начинал выспрашивать те или иные подробности, многие тушевались, и уклончиво уходили от ответа, либо очевидно лукавили, теряясь в собственных противоречиях и непоследовательности высказываний.
Одно я понял теперь точно: война эта очень мутная.
066. Койко-место мне было выделено одно из лучших. Спят здесь всегда в одежде.
NEWS-MAIL.BY 